Этот блок писем связан с поездкой Федора Федоровича в Петербург для решения дальнейшей судьбы старших сыновей, Сергея и Николая. Оба они отучились пять или шесть лет в Благородном пансионе при Московском университете, но были слишком молоды для немедленного поступления в Университет или военное училище.
По совету друзей и родных мальчики были определены в пансион Муральта, одно из лучших чвстных заведений страны и записаны на курс профессора Липмана, будущего учителя общей истории наследника престола, Александра Николаевича.
№ 137 №141 (№1) Первитино сего 12 генваря 1824 года.
И так, Милой Мой Друг, Душа Моя, одно утешение нам осталось в переписке, после завтра по утру почта отходит в Петербург, я завтра посылаю, первое письмо мое и буду на все нумера ставить, чтоб ты видел ежели которое пропадет.- Грустно, очень грустно мне было с тобою, а особенно с детьми простится, Это невозможно иначе, чувства матери тебе понятны, ибо ты сам нежный отец, я и скрывать с тобою не хочу, да и не могу, что чувствую, да и не привыкла, стало мне очень тяжело, но знай и то, что я не по словам одним христианка, а действительно душою уповаю, на Всемилосердого Отца, что он их не оставит а тебя наставит, на путь, предначертанный его милосердием. И так, будь на мой счет покоен совершенно, я не дам плоти волю сокрушатся и осеню себя лучше верою чтоб укрепится мужеством, буду себя беречь, не вдамся в отчаяние грешное, знаю, что мое здоровье и тебе и детям нашим нужно и дорого.- В доказательство скажу тебе, что я сегодня на именины Шишкиной поехала с Мамзелью. Елизавета Федоровна меня уговорила, чтоб несколько рассеется, сей час оттуда возвратилась, и села к тебе писать, много из Новосильцевской компании были, Шелехов тебе кланяется.- А Татьяна Александровна желает от души успехов в предприятиях твоих и братниных.- Твои несколько строк меня утешили, кабы ты из Торжка написал, много бы обрадовал. Лошадь, которая у тебя дорогой (оплечилась) выправил костоправ из Ивановского, уверяет меня, что выздоровит, я костоправа не отпущу, пока будет точно лучше.-
Кюммеля письмо хотя плохо мы разобрали, но то поняли, что он тебя к себе зовет остановиться. Единственная моя отрада твои письма, то пиши обстоятельно.- А вы, Дети, Друзья Мои, утешение мое, будьте таковы, как отец желает, чтоб вы были, любите друг друга, не забывайте мои последние вам наставления. Знайте, что вы все мое счастье, вся моя гордость, все благополучие состоит в добродетелях ваших, и так я знаю, что вы ко мне привязаны, и что вы все мои жертвы умеете ценить, то старайтесь приобретать их, он от вас самих зависит.- Братья оба, и обе сестры вас обнимают, а у тебя, Мой Друг, просят благословение.- Елизавета Федоровна вас всех обнимает, кланяйтесь от меня Брату Федору и Сестрицам всем тем, кто обо мне вспомнит, принимая участие в тебе и в участи Детей.- Я думаю, что ты не останавливался у Полторацкаго, ибо я слышала, что он болен горячкою.- Прощай, Друг Мой Милой, Душа Моя, обнимаю тебя, как друга, душе моей.
Всей душою твоя Марья Ралль.
№ 138 №142 (№2) Первитино сего 15 генваря 1824.
Сегодня пятый день, что ты, Милой Друг Мой, нас оставил, вероятно, ежели лошади вам остановки не делали, то ты вчерась еще, в понедельник приехал в Петербург; но сегодня уже на верное там. Мы сидим и воображаем вас, и догадываемся, где вы можете теперь быть.- Я к тебе писала в субботу по возвращению моем от Шишкиной, в понедельник оное письмо поехало, сие отправится в четверг; буду тебе рассказывать прежде про нас, хотя не забавные анекдоты, но для тебя все интересно.- Воскресенье после обедни, мы с Елизаветой Федоровной читали, приходило много больных, а потом приехали два уланские офицеры, Кастрицкой и другой, которые пробыли с нами целой день; после чаю, они уехали, я пошла в ванною, разговор наш был все про Новосильцева Маскарад, они его ценили порядком.- На другой день: то есть вчерась, я перешла наверх, со мною спят Настенька и Анюточка, а в другой горнице Вася и Саша, так окружила себя детьми, чтоб уметь настоящим порядком переносить разлуку с тобою и детьми, зачала опять заниматься ими, учу по русски и время летит; вот тебе, Друг Милой, в коротких словах мои занятия. Сестрица все со мною, мы вместе читаем, когда я имею свободную минуту и более всего по вечерам.- Теперь скажу тебе, что долго бы ты ждал Мужика с деньгами, вообрази, что до сей поры его нету, я туда посылала, сказали, что он уехал в Гжатск; и так Бог знает, возьмет ли он муку, что делать? Я решилась послать в Торжок, а в след за сим насыпала 100 четвертей ржи, повезу как Бог даст, так и продадут, послала выборного в Осташков купить лесу и дров, коли сходна попадутся, и пробу послала жита и гороху, коли хороша цена, туда повезу а крестьянам сделаю, какую нибудь выгоду. Завтра за пашпортами посылаю в Тверь, Николая, ибо все ждала Дядьку, он видно сквозь землю провалился, бесчестный человек, хоть бы слово написал.- Бога самого ради, Неоцененной Друг Мой, напиши без всякой церемонии, буде денег нужно, ибо вить и здесь Бог поможет наколотим, лишь бы только был покоен; у Бога милости много, лишь бы только у нас было больше упования.- Кирпичниц наняли прошлогодних бить 200.000, за ту же цену с нашим харчем. Я, ежели с ее харчем, то хочу дать им по три рубля за тысячу, сочли, что их корм стоит этого, но для нас оно покойнее.- Прощай Мой Друг до завтрева, еще напишу.-
16 ЧЕТВЕРГ
И так, Мой Друг, кончили с кирпичницами за три рубля тысячу, гораздо будет дешевле нежели нам самим кормить.- Вчерась вечером был у нас Петриков, прежний наш управитель, от Полторацкого покупать рожь, но цена не более 10 рублей с полтиною, то я не согласилась, и повезла в Торжок, буде он даст туже цену, что в Торжке, то велела отдать. Он мне сказывал, что ты не заезжал к Полторацкому, ибо он был у него в пятницу, когда ты должен там быть; он ему место достает к брату жены своей, около Ярославля.- Вообрази, что не могу достать камню цоколю, чтоб был все аршинной, цена большая 130 рублей тысяча, нынче со всех сторон берут, они и дорожатся, да и готового нет.- У нас другой день оттепель, опять дождик вчерась был, престранная зима, однако успела перевести сено, сегодня за последним поехали, а там за соломою.-
Что ты? Как ты? Помоги тебе Творец небесной, Дети, Друзья Мои, Голубчики мои, делайте счастье отца, не огорчайте его, будьте как он желает, рассудите какого ему хлопотать и в разлуке со мною.-
Очень жду твоего письма первого из Петербурга; кланяйся от меня Сестрицам своим и от Елизаветы Федоровны.- Дети, благодаря Создателя, здоровы, Это большое утешение, мое здоровье одинаково, не хуже а так как при тебе было, будь покоен сколько сил есть, то себя берегу.- Мамзель и Наташа тебе брату и Детям кланяются.- Прощай, Друг Мой Милой, Душа Моя, обнимаю тебя душевно и Детей, благословляю их.- Люби и не забывай истинного друга
— Машку-
Пожалуйста Милой Друг отыщи купить Гарлемския капли, мне сказывал Ладыженский, что склянку продают 35 копеек, аптека там есть, что делают, то не худо бы 50 склянок, когда ты домой поедешь.-
№ 139 №143 (№3) Первитино сего 20 генваря 1824 года.
Как я была счастлива, Милой Мой Друг, что я твое письмо получила из Торжка, я не ожидала, чтоб ты был столько милостив, что мне напишешь.- Удивляюсь, как ты не достучался у Полторацкого, а я знаю, что он тебя ждал, ибо я к тебе писала, что Петриков от него приезжал, торговать рожь сюда и сказывал, что он тебя ждал, разве было очень поздно.- Я к нему писала, через Александра Петровича, ежели он хочет купить ржи 200 четвертей, то я продам по цене существующей в Торжке, а так как слышу, что он едет в конце месяца в Петербург, то чтоб он деньги отдал там тебе, я ему и адрес тогда твой пошлю. Ответу еще от него не было. А у нас до письма твоего повезли в Торжок 100 четвертей, сегодня должны возвратится назад и узнаем думаю и про Полторацкого.- По получении третьего дни письма твоего, вчерась отправила гороху пробу в Торжок, куда бы хорошо было, если бы дали по 20 рублей четверть, как ты пишешь, послала, к этому именно купцу, что будет, не знаю?-
С этой почтой привезли письмо от Петра Ивановича, которое я к тебе посылаю, я к нему буду отвечать. Думаю, что в Крыму губернатор Дмитрий Васильевич Нарышкин, то я ему напишу и письмо пошлю к Петру Ивановичу, чтоб он, приложа нужные к делу бумаги, приложил и отправил бы к нему. Он предоброй, на верно все сделает.- Еще получила письмо от Арбеневой, в котором она присылает письмо к Жуковскому, и к Воейкову, я не знаю, на что уже это? Ты помнишь его прекрасную жену, она теперь также в Петербурге, то она пишет, может ты захочешь возобновить с ними знакомство, письма оба посылаю.- Потом получила от Франца Ивановича письма к тебе, к Мамзели, к управителю, к швейцарцу, в котором он себя опять предлагает, ежели мы хотим; дядьки до сей поры нету, да и слуху нету, то управитель к нему писал, что честные люди так не делают, да и я оным совсем не довольна, а Франца Ивановича, я бы охотно опять взяла, от этого проку видно не быть никакого.-
А в Мамзелином письме, русское к ней преуморительное, от какого то Федора Фальбушь, поздравляет ее с новым годом, сравнивает с Ангелом, предлагает ей трон, ежели бы он имел, одним словом страшная белиберда. Я догадываюсь, что это Башилов выдумал и Францу отдал.- Вот тебе, Мой Друг и посмеяться, мы немало похохотали и советуем ей отвечать.-
Третьего дни после обеда приехали ко мне вся семья Шелеховых, еще Майор с женою, «КОТОРОЙ НАМ ВСТРЕЧУ ПОПАЛСЯ», чаю напились и отправились, по самой мерзкой дороге, я удивилась эдакому городскому визиту.-
Надеюсь Милой Друг, что на будущей почте письмо от тебя будет, на нынешней не получаю, признаюсь, что оного несказанно ожидаю, перелетел бы мухой, чтоб узнать как и что? Неизвестность то и мучительна. Господи! Великой Творец! Помоги тебе, поместить их к пользе.- Ах! Дети, дети, Друзья Мои, куда как вы дороги родителям стоите: здоровья, терпения, упования. Ради Бога, вас прошу, будьте таковы, как мы вас желаем, и старайтесь превозмогать самих себя.- Пишите ко мне, что чувствуете, и какое впечатление сделал над вами Петербург?-
Наконец камня купила для ограды 2000, я надеюсь, что и наша тысяча третья будет готова и привезут до Масленицы, ибо мы разделили по крестьянам и досталось на каждое тягло по шести.-
Ригу управитель переделал, входит вдвое более прежнего, и два раза сушили и в один день поспевает, стало это очень хорошо. Сено все перевезено, 236 возов, полагая по 10 пудов а иные наверное более, то выходит, что по 9 копеек обошлось, а солома тоже очень будет выгодно, 72 воза привезла, а менее половины еще, особо ее кладут и не тронут до весны.- Вот тебе совершенной всему рапорт, доволен ли ты моей аккуратностью?- Одно, что к Семинской переписала заемное письмо на год, ибо нечем будет платить, это знаю, что тебе неприятно.-
Ладыжинский еще в Москве, не приезжал; жена его у меня не была, видно, что она меня не вкушает, Бог с нею.- Забыла тебе сказать, Мой Друг, что скорняжник отдал мне лоскуток соболю и переделывает мою шубу, и так я нынче с (мантою). Будь о моем здоровье покоен, я так себя берегу, никуда не хожу, да время было всю неделю такое, что думала, что и зима слиняет, все дождик, вот другой день подморозило, но не очень, боялась, чтоб речка опять не прошла, ибо воды на оных было много.-
Кланяйся от меня брату, желаю ему совершенного успеху, напиши об нем, я знаю, что он сам ленив; не забудь обо мне напомнить всем сестрам, и всем родственникам твоим.- Елизавета Федоровна одинаково себя чувствует, мы беспрерывно вместе, за учением детей не имею даже много время и работать.-
Дети слава Богу здоровы, ручки твои целуют, и братьев обнимают.- Мамзель и Наташа тебе кланяются.- Прощай Мой Друг Милой, Душа Моя, обнимаю тебя и детей и благословляю их на всяко дело благое, Господь да укрепит их милостью своей.-
Люби всегда ту, которая тобою дышит и живет.-
Машка.-
Сей час у нас беда сделалась, овин в Слободе маленький сгорел, но растащили соломе даже не дали гореть, спасибо у меня теперь два уланских офицера они побежали тоже распоряжать.- Прощай мой друг, я не сильно испугалась ты знаешь как твердо во всем повинуюсь власти Создателя, Бог дал, Бог и взял.- Постараюсь другой купить.-
№ 140 №144 (№4) Первитино сего 23 генваря 1824 года.
Вчерась был день нашей свадьбы, минуло ровно шестнадцать лет, Милой Мой Друг, поздравляю тебя и себя, ибо можно без всякой лести сказать, что я в продолжении оных лет была счастлива сколько оное возможно для человека на земле живущему, но надеюсь, что и ты можешь оное сказать. Теперь остается нам просить Бога о продолжении оного счастья и лет жизни нашей, конечно придвигаясь к старости, к слабости, а особливо я здоровье имею худое, мы должны будем более друг друга сносить погрешностей, тебе более достанется, видя мое нездоровье.- Только остается еще более молиться об Детях, чтоб Всемогущая Десница их благословила на добродетели, тогда в старости лет наших это единственное настоящее утешение.
Много, много тебя благодарю за исправность писать ту минуту как приехал в Петербург, этого письма я ожидала и надеялась, теперь ты уже слишком десять дней там, вероятно хлопочешь, сколько сил есть, с нетерпением ожидаю твоего решения но не торопись пожалуйста, не езжай домой, вить все будущее счастье зависит от теперешней минуты, стало грешно бы было спешить.- Бог милостив и будем вместе, и обо мне не беспокойся, не думай и об деньгах, великой Творец всему поможет.-
Об Андрее Федоровиче мы имеем известие из Москвы от 15 генваря, он был у Маменьки, от нее же ни единого слова, с тех пор, как ты поехал.- Аксинья поехала видится с дочерью своей то я ей писала, думаю с нею будет отвечать.
Николай мне сказывал, что ты велел ему прислать к тебе все бумаги в рассуждение рекрута, то я оные к тебе посылаю, как и с раздела копию.-
Тебя в Торжке обманули ценою хлеба, я к тебе писала, что я тот час отправила пробу гороху, но более пятнадцати рублей не дают, а рожь продала за одиннадцать, от Полтарацкого я ответу не получила, то завтра по приказанию твоему посылаю в Торжок управителя с пробами, как гороху, так и ржи, но думаю, что этой цена прибудет, ибо сюда вчерась приезжал купец и давал в первом слове одиннадцать, а мукой думаю дороже, коли удастся, то в Твери продам немного по 12 мукою, то теперь мелют, туда поставлю; хочется очень, заплатя жалованье людям, к тебе прислать 2000, авось Бог позволит.-
Выборной возвратился из Осташкова и нету возможности дров купить, необъятная цена для прогону и для вывозу на реку из лесу, а строевого лесу 300 бревен 15 аршинных купил по 80 сотня, задатку сто рублей заплатил, теперь беда с дровами, где взять для кирпичного заводу, в Щипцове не продают, в Перепечине необъятная цена, а за Городищем далеко, крестьянам тягостно, что делать?- На Волге стоит у одного Господина отсюдова 100 верст 600 саженей дров березовых однополенных, его дома не было, а его человек просил на месте три рубли согнать, надо барку купить, которая стоит 400 рублей, после ее продать за 200, стало обойдутся дрова 2000 — 600 саженей, а того будет на три года для дому и может и более.- Господин оной должен возвратится к Масленице; то думаю, как ты благословишь? Попробовать послать поторговать, авось отдаст, как все возьмем за 2 и деньги в два раза платить, половину нынче, а другую на будущей год.-
А теперь, коли в Щипцове не разрешат продажу, ибо управитель для оного в Москву поехал, то куплю еще десятины две за Городищем у Давыдовой.- Та беда, что денег много надо, по крайней мере, тогда мы запаслись хорошо и на долго, и прибавляя, ежегодно из своих дач, всегда будим иметь сухие.-
Что касается до сена, то обошелся по 9 копеек пуд, а солома меньше рубля воз, считаю, что хорошо куплено, дешево.-
У меня нынешнюю неделю начинается возка камня, а потом известка, коли тот будет купец аккуратен.-
Я к Петру Ивановичу отвечала на сей почте, и писала к Нарышкину в Крым, и послала письмо к Петру Ивановичу он от себя отошлет, вложа бумаги к делу.-
Попам отказано уездным судам в земле, молодой отправился в Тверь апелляцию подать.-
До сей поры ничего худого не могу сказать об управителе, кажется в ином он годится, только вял ужасно, а может быть и будет хорош.-
ЧИТАЙ ПРО СЕБЯ.
Вообрази Мой Друг, что у меня до сей поры НЕТУ на рубашке, вот уже почти две недели, что просрочила, боюсь, очень, боюсь, чтоб не было брюха; как наверно, на беду перед отъездом, куда грустно; но видно Богу так угодно, то повинуемся.-
Дети Слава богу здоровы, обнимаю душевно обоих и благословляю, вели им ко мне писать.- Елизавета Федоровна, Слава богу, все одинакова, она тебе и сестрам родным кланяется — и от меня также.-
Прощай Милой Друг, всякую неделю имеешь два письма полновесных, надеюсь, что оным доволен.- Обнимаю тебя душевно, Господь да сохрани вас всех.-
Тебе душою преданная Машка.-
№ 141 №145 (№5) Первитино сего 27 генваря 1824 года.
Получила твое письмо от 22 числа, Милой, Неоцененной Друг Мой, вижу все твои сокрушении об Детях, все твои недоумения и все хлопоты. Конечно, трудно, очень трудно решить, ибо теперешний шаг твой есть для них на век, ибо лета их уходят, где они должны сделаться Людьми.- Одно, что я нашла совсем в твоем письме не ясно, это то, что Магнитский тебе советует, какой это университет?- Ты ни слова не говоришь про военные училища?- Разве они не хороши?- Да еще Лицей? Помнишь, что тебе предлагал Голицын князь Федор, заехать к нему в Царское село, и с ним вместе с близи рассмотреть заведение Лицейское, вить, что говорят, то не все можно верить; мне бы казалось самому вблизи рассмотреть те заведения, кои тебе рекомендуют и об которых хорошо говорят, ибо свой глаз вернее всех разговоров, а особо то заведение, которое тебе больше понравится, тут более и рассмотри. Ты же так счастлив, что имеешь двух зятей, которые охотно в оном тебе помогут, и верно сами с тобою вблизи рассмотрят. И так, Друг Милой, не унывай, не теряй голову, Господь тебе помощник и покровитель, он нас не оставит, в оном я твердо уповаю.- Что касается до пансиона, господина Курта, он так необъятно дорог, что мы не в состояние отдать туда, имея четверых еще дома детей, которым также нужно воспитание; признаться, такое сильное сребролюбие, мне не нравится. Ежели бы я смела еще другой тебе совет дать, чтоб поместить тут, где бы дети с другими детьми могли связи сделать, годные вперед, мне кажется, что в Лицеи лучше оное можно.- Вот для меня, что страшно, что нельзя детей отдать на руки учителю одному, запрещено.- Вить эдак своя воля баловать.- Ты забыл еще Годениуса пансион, которой на Серговской улице, который тебе также рекомендовали, но все эти пансионы, прав то они не будут иметь для службы.-
Полторацкий купил у нас сто четвертей ржи по 11 р. по 25 копеек, ассигнациями выйдет 1035 рублей, которые он обещал тебе в Петербурге отдать, он поехал вчерась; то ты через него познакомишься с Олениным, которой может тебе поможет лучше, ежели решишься поместить в пансион партикулярной, не выгодно ли будет к нему в канцелярию записать? Или к другому кому, где выгоднее чтоб не принуждены они были несносно тянуть в юнкерах, коли попадут в военную.-
Управитель ездил в Торжок; тебя этот купец обманул, цена ржи сказала какая и еще в Торжке он продал 120 четвертей по той же цене, а горох больше 15 рублей не дают.- Не хочу тебя обременять ни какими здешними делами, все у нас хорошо идет, и об деньгах не сокрушайся, напиши когда отдаст тебе Полторацкий, сколько еще, ту же неделю получишь.-
Елизавета Федоровна в неудовольствие на тебя, хотя бы ты слово сказал про сестер, как ты их нашел всех?- То напиши подробно, также и про Софью Федоровну Кюммель, она ничего не знает, вышла ли она замуж?- И кто ее муж и где служит?- Кажется, чтоб и ей к ней не худо было самой написать, она сокрушается, что ее забыли все.- Был ли ты у Ралля и про него не слова не пишешь, ты, когда у тебя свободная минута есть, то пиши все Машке, что чувствуешь, а в ту минуту, что почта отходит, ты все спешишь.- Я очень благодарна Детям, что они мне пишут, что на душе, буду сама им отвечать.-
Об Маменьке я ничего не знаю, Аксинья еще не вернулась, думаю, что она про новости не пишет те, которые ты не дописал. Что значит, этот «удар ружьем»?- Не забудь, что тебя просил Шелехов взять прибавление к «Сыну отечества» и для Ладыжинской также.-
Был ли ты в Морском Корпусе у Василия Алексеевича, внука (Балакгарову, Балакчарову, Балакиреву), к которому у тебя есть письмо.- Боюсь, что ты перезабудешь.- И об Семенове сыне также; ты сам отец, то знаешь как приятно родителям, когда детей не оставляешь, напиши ко мне о Семенове, я к нему пошлю сказать, что пишешь.- А к Маменьке, хотя раз напиши, ты знаешь как она нас любит.-
Мое здоровье не худо, ВСЕ ОДИНАКОВО во всем полагаюсь на власть Создателя моего, ты знаешь Мой Друг, что я именно тверда и так и ты будь таков.-
Прощай, Неоцененной Друг Мой, Господь да помоги тебе! Единственная моя теперешняя молитва.- Кланяйся всем родным, и от Елизаветы Федоровны также.- Брату Федору не простительно так крепко молчать, он вить знает как Елизавета Федоровна желает об них знать.- Дети ручки твои целуют и просят благословения.- Мамзель и Наташа тебя благодарят. Прощай, люби всегда твою Машку.-
Письмо длинное по французски от Мамзели к Николенке, не худо коли бы они к ней писали, Это бы их много научило.- Вообрази Мой Друг что слуха нету про немца Дядьку, я думаю нам просить ли Василия Алексеевича его призвать потребовать деньги и ему отказать, а Франца взять ибо он сам себя предлагает, как я к тебе писала?-
№ 142 №146 (№6) Первитино сего 30 генваря 1824 года.
Почта мне не привезла от тебя письма, Милой Друг Мой, а может быть и мой посланной взявши Московскую почту, не догадался спросить о Петербургской пришла ли, и так мое шестое письмо, а от тебя только два имею, последнее твое показывало такое огорчение, нерешительность, что не могу быть покойна, не имея письма; прошу тебя Христом Богом быть более тороватым в описаниях, вить ты сам знаешь, как оное приятно, тем более в теперешнем случае, не токмо для меня твои письма праздник, но и для всего Дому.-
Аксинья возвратилась от Дочери своей, привезла письмо от Маменьки, которая так огорчена Наташею, так на нее жалуется, что это даже грустно, что Наташа дожив до сих лет не умеет с ней обращаться, да и не токмо с нею, ни с кем со своими родными; как мне кажется, что нет ли тут еще неудовольствия и в рассуждении деревни; ибо четыре года прошло, что ей только доход один давать, а вить ты знаешь Маменьку.- Но только все Наташа не права, что с ней, как с посторонней, я думаю к ней написать, спрашивала у Маменьки, найдет ли она оное лучшим, ни к кому к родным не пишет, что брюхата, ну не смешно ли это?-
Любить или писать мешает ли брюху.- От Андрея Федоровича еще из Москвы мы через Аксинью получили, он на другой день после ее поехал и взял у Василия Алексеевича 500 рублей, тот это мне пишет, теперь по крайней мере первые нужды исправлены; ибо в Москве экипировался; теперь он в Ливнах у своих старых товарищей.-
Получила я на имя твое немецкое всего два письма от Дядьки, что его пашпорт удерживает в Москве еще на месяц, просит иметь терпение; а Франц Иванович пишет, себя еще раз предлагает, при умора, я так оставлю. Написала в Москву, чтоб узнали от чего его паспорт так удерживает, а там решусь, но не беспокойся этим, это безделица в сравнении твоих хлопот.-
Ты должен на этой недели от Полторацкого получить 1035 ассигнациями, рожь к нему уже третий день как повезли.- Наши дела здесь идут порядком, что я могу ничего не упустила не беспокойся ни об чем, денег надо тебе, я отыщу без займа.- Коли бы я могла твои хлопоты так разделить, но огорчение разделю в полноте.- Не имею тебе отвечать, только про себя могу писать.- Шелехов поехал в Москву вчерась, заезжал ко мне, он так духом упал, говорят он в Уголовной Палате, за прошлогоднее дело, помнишь об машинисте?-
Ладыженской возвратился из Москвы, взял учителя, только не Шадровского, тот его не дождался к другому месту поместился; купил 4 кобылы английских жеребых золотом шесть тысяч, да денег получил от Мещерского, которые пропадали 29 тысяч; хорошо, как сума полна.-
Елизавета Федоровна вас всех целует.-
Дети также и у тебя просят благословение.-
Мамзель, Наташа вам кланяются.-
Друзья Мои Ребятишки, обнимаю вас душой, Господь над вами.- От меня всем поклонись.
Душой преданная Машка.-
Вот, Мой Друг Николенька, Мамзель тебе и брату посылает (Participes) ты … перепиши их у себя в книжке. Сестра целой день писала для вас. Бог с вами.-
№ 143 №147 (№7) Первитино сего 3 февраля 1824 го.
По нумеру видно, что я ни одной почты не пропускаю, а ты Мой Друг всякой четверг пропускаешь, стало одно письмо в неделю, да и то самое короткое и не обстоятельное; видно, очень, что одна необходимость тебя заставляет, ко мне писать, сие не то, чтоб ты чувствовал нужду излить свою душу в мою; тогда бы тебе дети бы не помешали, у меня здесь их и четверо маленьких, но они никогда мне не мешают; может быть и то, что женщины слишком много любят распространять всякие пустяки.-
Итак судьба Детей наших кончена; Великой Творец да благослови их! Признаюсь, что единая, самая твердая есть надежда, упование на него: он не оставит, ибо милости его нет конца; письмо твое только в пятницу вечером привезли, я была ровно неделю в неведение, то сам суди каково оно? В четверг воротились писем нету, опять в пятницу послала, наконец письмо, такое , которое всю участь нашу решило; все, что ты, Друг Милой, придумал, будет к их благу, только так не обстоятельно написано, что не понимаю, Господин Профессор Липман, они отданы в Пансион Муральту, стало Липман живет в оном Пансионе? Или нету, они будут ходить в университет для слушания курса русскаго языка ….. когда? Тот час, или после некоторого времени.- Человек их с ними ли остается?- Одни ли они у Липмана?- Сколько вопросов от не обстоятельного письма?-
Вчерась суббота, 2 февраля ты их отвез, я вставши отправилась в церковь и отслужила молебен, где за тебя, душа души моей, помолилась, а много, много за наших. Для меня Липман сделался близок сердцу. я за него буду молится, есть ли у него дети? Да благословит их великой Творец; ежели он моим будет отцом, скажи ему оное пожалуйста.- Александра Ивановича не умею благодарить, за его об них старание, прошу его и сестру со слезами, и другую сестру с мужем, чтоб их не оставляли; лета их опасные, в самой пылкости.- Они более всех могут нас заменять, а могут быть и лучше нас; ибо мы с тобою, могли бы быть слепы в их пороках.-
Федора Федоровича Кюммеля также благодарю, он всегда тебе доказывал братскую привязанность, меня не удивляет все его родственные поступки, ибо он не в состоянии быть иначе, по душе благороднейшей.- Желала бы я чтоб дети на первой неделе говели и причастились, для начала новой жизни, чтоб силы получили свыше попрать все свои недостатки.-
Я через Полторацкого тебе послала за 100 четвертей ржи деньги, которая к нему неделя, как поставлена, 1785 рублей серебром с лажею, то напиши, получил ли оные? Буде нет, то я здесь получу и к тебе пришлю, а теперь посылаю тысячу триста рублей ассигнациями, здесь сахар очень прибавил ценою, 50 рублей пуд; ты мне помнится записал все, что купить, но может быть потерял записку то при сем прилагаю, с некоторыми прибавками; ты сам рассчитывай, чего убавлять, глядя по карману.
Об Алешки-портном решение вышло, что он вам делается крепостным, только за него надо заплатить около 800 рублей, двойные подушные, и Штрафу 500; я так рассчитываю, еще нам из суда не объявлено; но это я приватно знаю, для того к тебе пишу, что не худо кабы вы по хлопотали с братом Федором, мне кажется штраф можно не платить, ибо вы не умышленно пропустили его в ревизии, это надо узнать, кто дело знает, скажет просьбу нужно об оном вам подать всем вместе.-
Признаться, что Федоровой лени, меры и цены нету; поехал хлопотать об своей участи, хотя бы слово сказал, вить знает Елизаветы Федоровнину привязанность, что она дышит одними ими, это право грех.-
Благодарю тебя, за твой лестной отзыв обо мне, Друг Мой, дай Бог, чтоб ты точно в душе твоей был СЧАСТЛИВЕЙШЕЙ СМЕРТНОЙ, и чтоб ты точно любил Машку столько, сколько она тебя, ибо ее вся жизнь посвящена тебе и детям, не словами а делами.- Это единой Господь знает, я думаю, что ты сам в оном уверен.-
Желала бы много тебе еще сказать, но боюсь, у тебя отнять много время, как не любишь, много писать, так может и читать тебе трудно женское болтовство.- Не пишу ничего про хозяйство, чтоб тебя не развлечь от детей, идет своим порядком.- Ты ничего не пишешь об Ралле, неужто у него не был?- Все дети здоровы тебя целуют и просят благословение.- Елизавета Федоровна всем кланяется, Мамзель, Наталья Федоровна благодарят и свидетельствуют свое почтение.- Душой тебя прижимаю к своему сердцу, которое бьется для одного тебя. Прощай, люби всегда свою Машку.-
Не огорчись иными выражениями моего письма, я на тебя не могу сердится никогда, но грустно было быть в неведение от того, что было на душе то и сказала, Мой Друг Душевной.- Ты знаешь, что не умею скрыть своих чувств никогда.-
Александр Александрович Кафтырев здесь, он тебе велел кланяться, желает детям счастья.- Я кажется к тебе писала, что Ладыженский купил 4 кобылы жеребых кровных заплатил 8000 асигнациями.-
№ 144 №148 (№8) Первитино сего 6 февраля 1824 го.
Вот и еще почта от тебя нету писем, Друг Мой, Бог с тобою он тебе
прости, как я тебе прощаю; и не грех ли быть неаккуратну, тогда, как я не могу быть покойна, на счет детей.- И это ты называешь преданностью?- Не заслуживал больше, чтоб я к тебе писала; но знаю, что ты можешь прискучить, ежели от меня письма не увидишь, то для Детей, для которых желаю, твоего присутствия, чтоб ты мог более увидеть, себя успокою, и хотя по приезде твоем словами рассказать, … от скуки единообразной здешней жизни, мне подробно об них, и … тогда успокоишь бедную мать.- Признаться по словам твоим, уехав от сюда я не ожидала, эдакого рассеяния и забывчивости об той, которая, для вас всех дышит.-
Я все не хотела тебе писать об историях дядек, и мало тогда … тебе сказала, но вчерашнее письмо …, которой у меня был …, ты же теперь поместил Детей, то оным я тебя не затрудню.
Франц Иванович писал к управителю, что он очень к нам желает. и чтоб он мне оное все рассказал, что ежели я хочу его взять, то чтоб прислала за ним и двести рублей денег, или бы только велела ему нанять, уверяя, что он больше нечего об Аксиньи не думает, и простить себе не может, что нас оставил.-
Но что Карла Михайлович для нас не годится ибо он об нем узнал, что он в одном доме жил две недели отошел забрав деньги вперед, в другом шесть недель, откуда его за мерзкие поступки выгнали а паспорт за взятие вперед денег остановили, и что он столько должен,что в тюрьму возьмут.- А тот мне писал, как я тебе прежде писала, что просит моего терпения еще на месяц.- Что мне остается делать, я написала письмо Василию Алексеевичу и к Маменьке и просила их, чтоб они хорошенько об нем разведали, правда ли все вышеописанное?- А к Францу Ивановичу велела написать управителю, что я удивляюсь, что он говорит так худо об человеке без доказательств, ежели он может доказать формально, то я ему благодарна буду, что нас остерег; но признаюсь, что у меня от него самого охота очень отпала, первой сказал, что при месте, получает 1200 рублей, а теперь опять к нам просится, во вторых, говорит, что любовь из головы вышла со всеми глупостями, а к ней ходит и с ней в дружбе и она приданное шьет, по словам моей Аксиньи.-
Сегодня управитель мне с швейцарцем дали мысль, у Фабриканта есть брат, которой живет у него, за детьми его смотрит и их учит по немецки, только четыре года как в России, по русски ничего не знает. Его швейцарец удивительно хвалит, степенной человек, лет сорока, чтоб нам его взять в дядьки. Я велела ему прийти завтра, спрошу, что возьмет, и попрошу Елизавету Федоровну, чтоб с ним поговорила, каким то языком он говорит немецким?- Ничего без тебя не кончу, но на будущей почте напишу, что ежели он не годится, то в Петербурге можешь найти.- Дети все, Слава Богу, здоровы, как и сестрица, которая тебе кланяется, и поклонись от нее и от меня всем своим; Лехнер ко мне писал, и называет, несколько приватных пансионов, но ты уже все обдумал, Друг Мой, стало не нужно.-
Деньги я надеюсь, что ты получил но желала бы, чтоб написал получил ли оные от Полтарацкого, буде нету, чтоб я успела здесь взять и к тебе доставить.-
Я здорова, обойми от меня детей, а твое завтра именины то есть 8 число, то я от души тебя поздравляю, прошу великого Творца, чтоб тебя сохранил и чтоб ты все таки любил меня, хотя я иногда тебе в тягость, от лишней привязанности моей, у меня будут гости, послала звать хочу тебя праздновать.-
Прощай Христос с тобою. Мамзель и Наташа тебя поздравляют и дети также, прося твоего благословения.-
Всей душой твоя Машка.-
Прочтя письмо я увидела, что забыла сказать об другом письме Карла Михайловича, которое вчерась получила, в котором он просит, прислать ему сто рублей еще денег, для получения пашпорта, как тебе нравится эта дерзость, то я написала ему отказ формальной, за кого он нас принимает, видно слова Францевы справедливы, что он бездельник, взяв 330 рублей, а две недели у нас жил, да и еще просит.-
50 рублей от Тимофеева получила ибо одна из лотерей взяла.-